Дочитываю "Жизнь и судьбу",

заодно историю изъятия рукописи прочла.
Сколько-нибудь серьезно надеяться в 60м году, что ее могут опубликовать в СССР, мог только человек наивный до глупости (каковым Гроссман, очевидно, не являлся), либо просто-таки святой.